Михаил Булгаков

Жизнь  на   острове   очень   быстро  достигла  небывалого расцвета.  Главный  жрец,  верховный  главнокомандующий  и  сам Сиси-Бузи  буквально  купались  в  огненной  воде.   Физиономия Сиси-Бузи  вспухла  и блестела  как  лакированная.  Восхищенная гвардия  мавров,  украшенных  стеклянными бусами, окружала  его шатер сплошной стеной.

На   проплывающие   мимо   корабли  с  острова   частенько доносились оглушительные вопли:

— Да   здравствует   наш   великий  вождь  Сиси-Бузи!   Да здравствует наш главный жрец! Ура! Ура!!!

Это  орали  пьяные  мавры,  особенно  старались   наиболее цветастые из них.

А у эфиопов  царило  глухое молчание. Поскольку бедняги не получили доступа к огненной воде и были лишены  права участия в священнодействиях с нею, вместо чего им вменялось в обязанность лишь работать, пока не протянут свои ноги, то в их  рядах стало нарастать возмутительное недовольство. Нашлись, как в  подобных случаях водится,  и всякие зловредные  подстрекатели-агитаторы. Подзуживаемые ими эфиопы, наконец, уже громко возроптали:

— Братья,  да  где же справедливость на этом свете?  Разве это по  божьему закону деется  — всю водку зажилили себе мавры, все шикарные бусы тоже только для мавров, а для нас только этот занюханный сахарин? И после этого мы еще работай?

Как и следовало  ожидать,  все это кончилось для оппозиции большими неприятностями. Едва узнав о начавшемся брожении умов, Сиси-Бузи, не мешкая, направил к эфиопским вигвамам карательную экспедицию,    которая    под   предводительством    верховного главнокомандующего  доблестного   Рики-Тики-Тави  привела,  как выражался Сиси-Бузи,  всех  смутьянов  к  общему знаменателю. А там, где еще  вчера  сияли блеском королевские вигвамы, сегодня громоздились только бесформенные руины.

Когда  поголовная  порка окончилась,  раскаявшиеся эфиопы, низко кланяясь, благодарили за науку и в один голос повторяли:

— Сами роптать больше не будем и детям своим закажем!

Так на острове снова были восстановлены мир и процветание.